Ночные шорохи - Страница 94

— Вы Бэбкок? — процедил агент, бесцеремонно прерывая увлекательную беседу о конфискованных яхтах.

— Да, с кем…

Не успел сержант договорить, как перед самым его носом возникло грозное удостоверение.

— Чем могу служить мистер Ричардсон? — выпалил сержант, встав по стойке «смирно».

— Вы задержали моего человека. Я требую, чтобы ее немедленно освободили.

«Обезьянник» был пуст, если не считать пьяного подростка, дожидавшегося приезда разгневанного папаши, и Слоан Рейнолдс, чей арест принес капитану Хоклину известность и похвалы начальства.

— Кого вы имеете в виду, сэр?

— Слоан Рейнолдс.

Сержант побледнел, у диспетчера отвалилась челюсть, полицейские как по команде оторвались от бумаг, беззастенчиво подслушивая сенсационные откровения.

— Хотите сказать, что Слоан Рейнолдс работает на ФБР?

— Именно. Так она у вас или нет?

— Ну… да, только… только я не имею права…

— А кто имеет?

— Исключительно капитан Хоклин. Но он рано ложится спать и вчера допоздна…

Пол молча поднял трубку телефона диспетчера и сунул сержанту.

— Мне плевать и на него, и на вас. Немедленно будите! — заорал он.

Бэбкок помялся, взглянул на разъяренного агента и счел за лучшее подчиниться.

Слоан расписалась в вещевой квитанции, получила сумочку, часы и, плотно сжав губы, последовала за Полом к машине.

— Сегодня переночуем в мотеле, — сообщил он. — Мне очень жаль, что все так вышло, Слоан.

Даю слово, я понятия не имел, что тебя сцапали, пока не услышал десятичасовой выпуск новостей.

— Ты, конечно, был очень занят, иначе пришел бы раньше, — странно певучим голосом заметила она.

Пол нерешительно взглянул на девушку и решил подождать с выяснением отношений, пока она не устроится в номере. Он остановился у приличного с виду мотеля, получил две соседние комнаты и вручил ей ключ.

— Иди к себе, Я только сделаю пару звонков, а потом поговорим.

Девушка молча вошла в комнату, оставив дверь за собой приоткрытой. Первое, что она сделала, — немедленно включила телевизор и нашла канал Си-эн-эн. На репортерской улице явно был праздник: они уже не знали, под каким соусом преподнести очередное измышление о незаконной деятельности Мейтленда. Один репортаж сменялся другим. Слоан даже удалось увидеть на какой-то пленке лицо Ричардсона. Ною еще не предъявляли обвинения, а его недвусмысленно называли преступником, торговцем оружием и едва ли не мафиози.

Войдя в комнату, Пол увидел, что Слоан стоит в изножье кровати, по-прежнему не отрывая глаз от светящегося экрана.

— Представляю, что ты чувствуешь, — мягко начал он.

Девушка бессильно опустила руки, обернулась к нему, и Пол невольно отступил.

— Нашли что-нибудь? — выдохнула она.

— Пока нет, — признался Пол. — Но послушай, я понимаю, что ты готова меня разорвать. Если считаешь, что от этого тебе станет лучше, валяй.

— Лучше мне станет не от этого, но все же получи!

Твердый крепкий кулачок врезался в его челюсть с такой силой, что Пол отлетел к стене и едва успел схватиться за спинку кровати, чтобы не упасть. Ну и ну! Для такой стройной малышки у нее потрясающий хук правой!

Слоан угрожающе надвигалась на него, и Пол, разрываясь между болью, восхищением и досадой, поднял руки и зловеще предупредил:

— Довольно! Прекрати, говорю! Один раз, так и быть, спущу, но попробуй еще проделать такое — задам тебе взбучку!

Из Слоан будто пар выпустили. Она обмякла и увяла у него на глазах и, скорчившись на постели, обхватила себя руками и принялась медленно раскачиваться из стороны в сторону. Растрепавшиеся золотистые волосы упали налицо, плечи затряслись.

Эти беззвучные мучительные рыдания подействовали на Пола хуже любых побоев. Что же он наделал!

— Слушай, я обязательно попробую все уладить. Слоан на мгновение замерла и подняла голову. Мокрые от слез глаза смотрели куда-то сквозь Пола.

— Уладить? — всхлипнула она. — С кем? С Ноем? До того как он узнал правду, был готов на все, чтобы защитить меня от местной полиции, а потом… потом просто возненавидел. До такой степени, что бросил трубку и оставил меня гнить в тюрьме.

— Пойми, я ничего не мог поделать. Это от меня не зависело.

— А что ты можешь теперь? — свирепо набросилась на него Слоан. — Заставить Парис забыть, что я запятнала честное имя семьи и в глазах всего мира выгляжу преступницей? Что меня вывели из дома в наручниках под вопли репортеров? Она билась в истерике, когда меня забирали. Слышишь? В истерике!

По мнению Пола, игра Парис заслуживала «Оскара», но какой смысл сообщать это Слоан или объяснять, что Парис, должно быть, на седьмом небе, потому что разом избавилась от конкурентки и капризной старухи, поделившейся деньгами с невесть откуда взявшейся родственницей? Не известно, станет Парис играть роль милой, наивной, любящей сестры, пока Слоан остается под подозрением, или ей попросту надоест возиться с доверчивой дурочкой. Ради спокойствия Слоан Пол надеялся, что Парис все же предпочтет первое. И кроме того, совсем неплохо, если Слоан позволят вернуться.

Пол кивнул в сторону телефона.

— Позвони ей, — посоветовал он. — Если она была так расстроена, возможно, потребует, чтобы ты немедленно приехала.

При виде глаз Слоан, загоревшихся надеждой, руки, робко потянувшейся к трубке, у Пола непривычно: сжалось сердце. Кажется, он тоже сейчас разревется! И не только из-за Слоан. Ему становится плохо при мысли о том, что настоящая убийца — именно Парис.

Разговор получился на удивление коротким, и Пол сразу понял, что все кончено.